Удача улыбнулась Круппу во время нового, удивительного поворота судьбы. За все сто лет с тех пор, как первая пушка появилась на выставке в "Кристал-палас", только один вид боевой техники доказал свое прямое превосходство над оружием фирмы. Это был советский танкт "Т-34". Гудериан считал, что благодаря этой машине русским удалось остановить его танки во время наступления на Тулу и Москву, а на Курской дуге эти танки сокрушили последний стальной щит Альфрида. Воспоминания об этом были неприятны Круппу, но он не мог забыть той истории.

И вот 25 июня 1950 года началась корейская война. При наступлении армия северян задействовала 150 танков "Т-34". Для мировых держав снова настало военное время. Бросок танков "Т-34" на Сеул знаменовал новый поворот в истории концерна Круппов. Это был пролог собственно крупповского "экономического чуда", причем начало всему этому положили советские броневые чудища, которыми управляли "неполноценные" азиаты. Отсюда же берет истоки и история освобождения Круппа. Правда, причинную связь этих событий решительно отрицал преемник генерала Клея, американский верховный комиссар Макклой.

По мнению некоторых исследователей, немцам конфликт в Азии принес быструю и безусловную выгоду. Посткорейский бум вернул германскую промышленность на мировые рынки. Западные союзники в июне 1950 года имели в Германии всего 7 дивизий, а Советский Союз 22, причем Ульбрихт еще создавал новую армию Восточной Германии. У всех союзников СССР были современная артиллерия и танки "Т-34". А когда руководство НАТО обратилось к французам с вопросом: "какой они могут выделить воинский контингент?", те ответили: "две неполные дивизии", одна из которых была вооружена старыми крупповскими танками, тех же моделей, что и машины, сокрушенные русскими. К тому же французским танкам не хватало запасных частей.

Неудачи на корейском фронте заставили стратегов из Пентагона снова вспомнить о прусских милитаристских традициях. Правда, в сентябре войскам союзников удалось остановить наступление танков "Т-34" в Пусане благодаря самолетам с грузом напалмовых бомб и танковскому соединению, составленному из "церманов", и "паттонов". Но в конце октября в войну вступил Китай. Тогда американцы, англичане и французы сняли с немецких промышленников лимит на производство стали, чтобы готовиться к борьбе против коммунизма. Лимит был 11 миллионов тонн. Крупповские инженеры думали, что в тех условиях все равно нельзя подняться выше 13,5 миллиона тонн в год. Однако новое поколение быстро перекрыло эти показатели, и через три года Германия (то есть Рурская область) давала 18 миллионов тонн.
1 декабря 1950 года Альфрид провел первое заседание совета директоров со времени поражения Германии. Да, он оставался еще заключенным, но четыре китайские армии начали массированное наступление, и начальник тюрьмы выделил большое помещение для деловых целей фирмы. Вместе с теми, кто отбывал наказание, там присутствовали представители легального руководства, прибывшие из Эссена. Крупп занял место во главе стола – и началась работа.

Верховным американским комиссаром в оккупированной Германии Джон Макклой стал 21 сентября 1949 года. За 10 дней до образования КНР. К 1949 году Макклой уже успел стать именным партнёром в юридической фирме — Milbank, Tweed, Hadley & McCloy (штаб-квартира в Нью-Йорке). Крупнейшими партнёрами фирмы были:
1) Chase National Bank (который станет Chase Manhattan bank в 1955 году);
2) семья Рокфеллеров.

В годы войны Макклой был советником военного министра США и курировал вопросы снабжения, ленд-лиза (включая поставки в Китай), разведки и саботажа. До войны Макклой работал с I.G. Farben, связанной с дочерними структурами Standard Oil, образованными после раздела компании. I.G. Farben представляла собой объединение шести компаний Германии, которые были мировыми лидерами по производству красителей и усиленно развивали химпром, включая получение взрывчатых веществ и отравляющих газов. Почему Макклоя срочно перебросили в Германию в сентябре 1949 года перед образованием КНР и после испытания советской атомной бомбы? Необходимо было в короткий срок провести необходимые переговоры с руководством германского ВПК. Макклой, братья Даллесы и многие другие более 30 лет делали совместный бизнес с немцами. После войны за такие связи можно было потерять всё. Этой группе было необходимо сменить повестку.

Успех КПК в Китае, успех "китайских добровольцев" в Корее как раз и могли стать "той самой историей", которая позволила бы успеть добиться необходимых решений и вывести из-под трибунала германских партнёров, а вместе с ними и собственнные компании. Возможно, была заготовлена комбинация с исламистским восстанием в Синьцзяне, Ганьси и Цинхае. Немцы могли помочь контактами. Тогда от недавно образованной КНР отделился бы богатый ресурсами регион, который можно было интегрировать с Пакистаном и перераспределять возможности, снижая британское влияние. Можно было бы показать неустойчивость коммунистической модели и и т.п.

Возможно, поэтому Чан Кайши начал так быстро сдавать позиции в 1949 году. Это мог быть стратегический манёвр. Ма Буфан, находясь в Каире 9 января призвал к восстанию против КПК. Исламисты, поддержанные Гоминьданом и американцами, могли добиться успеха уже в 1950 году. Но их переиграли советские друзья Пэн Дэхуая, он сам и его политкомиссар Си Чжунсюнь (отец Си Цзиньпина) со своими связями среди китайских мусульман и тибетцев. После Германии Макклой перешёл на работу в Chase National Bank председателем, руководил преобразованием банка в Chase Manhattan, а с 1954 года стал ещё и председателем CFR.