В 57 сумели организовать по сути беспримесный вариант мира "только для своих". Монастырскую школу в горном ауле — посреди мегаполиса с высочайшей мобильностью и перекрестным опылением страт.
При этом гетто-57 было построено не на страхе или давлении, а на чувстве собственного превосходства. На чувстве избранности, возвышения над другими. Сверхчеловеки, живущие в окружении варваров и злобных дикарей. На этом мифе многое можно выстроить самым причудливым образом! И особенно — систему оценки внешнего и внутреннего миров.
Цитата, которая может это пояснить, принадлежит одной из выпускниц этой самой школы, и именно она ключевая для понимания: как вообще такое могло случиться.
"Я закончила школу год назад, и, к своему несчастью, в последних классах знала все, о чем сейчас пишут и говорят, и многое из того, о чем говорить не станут. Для меня это никогда не было просто сплетнями, я знала наверняка. И самое страшное, что мне тогда не казалось это чем-то неправильным, мне просто было все равно, как было все равно ученикам, которые знали, учителям, которые говорят, что не знали, нам всем. Потому что на первом уроке в 9ом классе нам сказали, и продолжали повторять, что мы особенные, лучше, умнее, чем все остальные, а значит, нам можно немножко больше. Нам давали понять, прямо или косвенно, что мы не совсем дети, а уже немножко взрослые."
Саморегуляция такой системы — очень высока, как и в любых традиционных замкнутых общинах. Она двоякая: с одной стороны, позитивная мотивация — с чувством превосходства, гарантированной социальной устроенностью в своем же кругу и с его помощью, с защищенностью от "внешнего врага" — тесно сомкнутыми плечами.
С другой стороны — мало кого бьют так, как отступников и сомневающихся в замкнутой общине. И такому обиженному — вообще некуда идти: вместе с нею полностью заканчивается обжитой мир, за забором начинается дикий и опасный варварский лес, полная потеря ориентиров.
Отступников и сомневающихся бьют и плакать не дают. Остальные это видят — и в дальнейшем очень хорошо знают, где забор. Их и принуждать не надо ни к чему: сами придут и сами все дадут. Все здесь значит все: лояльность, преданность, благодарность, финансовую полдушку безопасности для своих, душу и тело. Безропотно и без сомнений: их ведь об этом попросили или даже беззвучно намекнули — высшие над высшими.
Вот эта часть феномена 57 — совершенно непостижима для человека из 21 века. Но именнно этой хтонической общинностью — можно объяснить себе, почему средневековая история Абеляра и Элоизы, или основы гуманизма и педагогической этики, известные так или иначе всем со времен Эразма Роттердамского — у этого круга вызывают такие жаркие дискуссии, как будто они их для себя открыли только сегодня. Со стороны даже как-то дико за этим наблюдать!
Меж тем если понять, что рассуждают об этом люди из закупоренного ветхозаветного мира, где если и началось средневековье, так в нем еще цеховые правила кроют всякий новомодный гуманизм, как бык овцу — то очень понятно, что для них ни Абеляр, ни Эразм еще не родились на свет. Да, они в курсе об этих теориях — но это все для внешнего пользования, внутри же работают совершенно иные законы мироустройства.
Для замкнутого мира общины в применении к самим себе -- это все спорные темы, побуждающие к рассуждениям, а вовсе не бесспорные прописные истины, о которых и говорить как-то неловко — как вступать в споры о необходимости зубной щетки и мытья рук.Одна мера — варварам мира внешнего, и другая — для себя. Понять это почти не возможно, но иного объяснения всем наблюдаемым парадоксам я не нахожу.
При этом надо отметить, что с нехитрым своим инструментарием, устаревшим минимум на века, и системой двойной, а то и тройной, морали и этики — этим людям удалось не только выстроить стройную и живучую систему внутри своей замкнутой на себе страты, годами поддерживать собственную мифологию, быт и уклад. Им удалось еще убедить всех остальных "за забором" — в своей исключительности и успешности, частично подтверждая ее некоторыми социальными завоеваниями для себяи для своих. При этом успешно передавая эти завоевания по наследству.
Выстроенная по принципу добровольного гетто система давала не только надежную защиту и чувство особой избранности своим адептам — она гарантировала смирным и послушным достойное будущее, обеспечивала реальные блага — в большом, открытом и многообразном мире. В мире, который сейчас смотрит на вскрывшееся — выпучив глаза от ужаса, непонимания и недоумения. А еще мы можем своими глазами наблюдать — как эта система расправляется с бунтарями внутри себя, как исторгает и топчет несогласных, как очищает и зачищает — свои ряды.
Позвольте, но как же он служил в очистке?
А вот так.
Игорь Субботин